80 лет назад, 16 апреля 1934 года, ЦИК СССР принял постановление о введении звания “Герой Советского Союза” – высшей степени отличия за заслуги перед Отечеством. Первыми героями страны стали летчики, которые на двухместных хрупких самолетах “Р-5” вывезли научную экспедицию Шмидта с льдины на материк. Один из пилотов — Иван Васильевич Доронин, уроженец села Каменка Пугачевского района.
В те дни по поводу спасения “Челюскина” английская газета “Дейли геральд” писала: “История об этом — одна из величайших среди историй о героизме и выносливости, которыми так богата история полярных исследований. Радио и авиация сделали их спасение возможным. Но радио и авиация не смогли бы помочь без знаний и доблести летчиков. Весь мир отдает дань этим доблестным русским”.
Детство Ивана прошло на пугачевской земле. Здесь он бегал босиком, впервые ощущая связь между нехитрой деревенской явью и могучим понятием Отечества. Родина для Доронина началась с излучины Иргиза, с проселка, по которому он ушел в большую жизнь.
Когда февральским днем 1934 года в Чукотском море льдина раздавила пароход “Челюскин”, Ивану Васильевичу Доронину было 30 лет. Восемь из них он летал на легких аэропланах в Севастополе, а потом на транспортных самолетах — по Северной линии: Иркутск – Якутск – Бодайбо.
Был смелым и опытным пилотом. За год до катастрофы “Челюскина” Иван Васильевич пролетел из Иркутска на Средникан, открыл новый маршрут и был награжден именным оружием с надписью: “За первый исторический перелет”.
Был и второй: из Хабаровска до Ванкарема — маленькой фактории, ближе всех расположенной к лагерю Шмидта. Труднейший перелет протяженностью шесть тысяч километров, с преодолением Анадырского хребта. Пройти над хребтом потом удалось Водопьянову. Но он был уже вторым.
От Ванкарема до льдины челюскинцев всего 130 километров. Но это путь “белого безмолвия”, зверского холода, торосов, мертвой воды.
На полотнах американского художника Рокуэлла Кента север многоцветен и добр. На самом деле север — черно-белый, он даже не суров — он лют. Надо быть художником, чтобы почувствовать тепло там, где тепла нет.
В Ванкареме в апреле 1934 года было минус 36 градусов по Цельсию. Дул ветер, и приходилось ежедневно выкапывать самолеты из снега. Ляпидевский предпринял 28 попыток долететь до лагеря, и все неудачно — отказывал двигатель. Хороводила пурга, и все- таки Ляпидевский первым нашел лагерь. Потом его в шутку называли “дамским пилотом”: он вывез со льдины всех женщин и детей.
Доронин не был первым: его призвали к спасению в самый критический момент. Вот что вспоминал потом моторист “Челюскина” А.Е. Погосов:
— Нам повезло, когда 12 апреля прилетели еще Водопьянов и Доронин: все-таки пять самолетов — большая сила. Уже вечером 13 апреля, когда эвакуировали последних шесть человек, испортилась погода, и дуло потом трое суток. Аэродром наверняка поломало, и рабочих рук для нового строительства не хватило бы.
…Теперь о спасении челюскинцев известно все: что говорили, что делали, какой был ветер, на сколько градусов опускался столбик термометра. Но понять из этого, как людям удалось выйти победителями в обреченной, казалось, борьбе со стихией, невозможно. Челюскинская эпопея — торжество лучших человеческих чувств, невиданная до того времени сила жизнеутверждения и преданности высоким идеалам. Подвиг советских летчиков изумил весь мир. Страна ликовала: в молодых талантливых пилотах люди видели пример упорства, воли, чувства долга. Потом эти качества проявятся в борьбе с фашизмом и в послевоенном восстановлении народного хозяйства.
После спасения «челюскинцев» первые Герои Советского Союза встречались с населением в разных городах и весях СССР. В Пугачев в том же 1934 году приехали И.В. Доронин и М.А. Водопьянов. Водопьянов был высок, статен и красив. Его все обожали. Но Доронин был свой, гордость и слава города. Поэтому отношение к нему было особенно теплое.
Митинг проходил на Соборной площади. Гости в кожаной летной униформе стояли в кузове «полуторки», и каждый обращался к собравшимся с речью.
На митинге пугачевцы ликовали. Несмотря на то, что было холодно (стояла поздняя осень), обстановка была радушной.
Доронин продолжал летать на северных линиях, учился. Незадолго до войны с отличием окончил Академию ВВС, работал начальником летной испытательной станции одного из авиационных заводов. Это трудное и рискованное дело: поднимать в воздух машины, сошедшие с конвейера. В буквальном смысле Доронин “учил летать” самолеты. В годы войны под его руководством были опробованы в небе и отправлены на фронт многие боевые самолеты.
Так и оставался Иван Васильевич Доронин испытателем до тех самых пор, пока в 1947 году не вошла а его сердце неожиданная и острая боль. Летный врач был категоричен: никакой работы, только покой. Но герой недолго получал пенсию: сердце остановилось, когда Доронину не было еще и 50 лет.
Хоронили Ивана Васильевича на Новодевичьем кладбище. На алых подушечках—два ордена Ленина, ордена Красной Звезды, Красного Знамени, Отечественной войны и, конечно, Золотая Звезда Героя. На ее обратной стороне был выгравирован порядковый номер “7”.
Он совсем не похож на человека из легенды. Впрочем, легенды и нет, есть история, и в ней у Доронина свое место…
Г. Аристов
Вам на заметку:
Молодым родителям будет полезно знать, можно ли смеяться над ребенком? Ответ на этот вопрос и на многие другие вы найдете по указанной ссылке.
Загрузка...
