Два месяца назад в одном из июльских номеров газеты «Пугачевское время» вышла статья «Памятник расстрелянным коммунистам». В публикации автор Александр Пронин рассказал о том, как случайно нашел заброшенный памятник в селе Журавлиха. Стараниями А. Пронина памятник коммунистам, которых расстреляли в селе в 1921 году, был восстановлен. Автор статьи пошел дальше. Он начал поиски людей, которым что -либо известно о том, кто был расстрелян в селе Журавлиха в далеком 1921 году. Сегодня А. Пронин рассказывает об отклике на его статью.
Спустя почти месяц после публикации в газете раздался звонок.

novyj-tochechnyj-risunok

– Мы прочитали вашу статью в газете «Пугачевское время» о Журавлихе. У нас в селе живет односельчанка, вам бы встретиться с ней,- заговорил голос в трубке, – ей 90 лет, это Прасковья Федоровна Панина, порасспросите ее о том времени.
– Очень вам благодарен за то, что вы откликнулись на публикацию!- ответил я.
– Вы кто и откуда звоните и как найти Прасковью Федоровну?
– Зовут меня Валентина Ивановна Белякова, 25 лет прожила в Журавлихе, затем переехала и живу в селе Камелик Пугачевского района. А Прасковья Федоровна помнит из рассказов родителей события того времени. Многие жители уходили из Камелика в Журавлиху, когда приходили банды «белых». Поговорите и расспросите, узнаете что-то новое из ее рассказа,- продолжала моя собеседница.
– Еще раз вас благодарю за звонок. В ближайшее время при первой возможности постараюсь встретиться и побеседовать с вашей односельчанкой! Еще раз спасибо за звонок!
Интернет дает много информации. Но, откликнулся живой свидетель. Свидетель того нелегкого времени, времени борьбы и становления в нашей крае новой власти. Дошла информация. Появилась надежда! Может, что и прояснится. Камелик …Бывать там мне не приходилось. Это через Иргиз, через Пугачев. Расстояние от Ивантеевки почти 100 километров. Не вытерпел. Позвонил в Камелик, извинился за беспокойство, расспросил Валентину Ивановну, как ее найти.
– Да что вы, какое беспокойство. Приезжайте, сама провожу до места! – ответила женщина.
Директор лицея, в котором я преподаю, Наталия Ивановна Богданова, всегда оказывала и оказывает помощь по мере своих возможностей в поисковой работе. Все, что я узнал до этого времени, пересказал ей за полчаса. Наталия Ивановна выслушала и сказала, что нужно ехать.
Вот и Камелик. Заметив работающих у складов, подъехал. Попросил помочь разыскать свою помощницу. Добрые сельские люди завели свою «семерку», стоящую в тени весовой, по малоприметной дороге проводили меня до дома Валентины Ивановны Беляковой. Пожилая женщина скоро проводила меня к дому Прасковьи Федоровны Паниной. Небольшой домик на самом краю села. К нам вышла бойкая, невысокая бабушка. Узнав, кто я и зачем приехал, пригласила в дом.
– Что помню из рассказов своих родителей, расскажу. Я ведь прочитала в газете статью и попросила Валю позвонить. Эти события проходили рядом, через Иргиз.
А потом был рассказ. «В Камелике, Журавлихе, по селам, расположенным по берегу, в гражданскую войну шли сильные бои. Наше село было намного больше Журавлихи. Оно несколько раз переходило то к белым, то к красным. Если приходили красные, кто жил зажиточно, уходили из села в другие села или прятались в тайных местах по Иргизу. Если приходили белые или бандиты, то наоборот. В 1921 году, весной, в Журавлихе был сильный бой. Между кем он был, я не знаю. Но в этом бою принимали участие наши односельчане. Тела тех кто погиб привезли и похоронили на сельском кладбище. Также рассказывали, что после боя, на берегу напротив церкви, расстреливали уцелевших бойцов. Кого расстреливали и кто, мне неизвестно. Но то, что был расстрел, помню. И наши сельчане были, кто на стороне красных, а кто и белых. Гражданская война развела по разные стороны».
В книге А. Великанова «Степные хищники» описываются последние бои банды Попова, конец апреля 1921 года. «Как это бывает в критические моменты, в толпе нашлись вожаки, способные в считанные минуты организовать, наладить сопротивление.
– Ивантеевские, ко мне!
– Кто с Марьевской волости, отходи в сторону! Становись!
– Андросовские, сюда!
Вновь сколоченные шайки земляков отправились на околицу, чтобы залечь в канавах, за плетнями и, спасая шкуру, биться до последнего патрона».
Действительно, сражались по обе стороны.
– Сейчас никого и не осталось – продолжала Прасковья Федоровна. – Кого унесла гражданская, голодный 21 год, раскулачивание и опять война. А сколько ушло после войны, от ран и болезней. На своем веку ела и лебеду, и колоб, пахала на быках, выучилась в Пугачеве на тракториста, работала на тракторе, заправщицей, катала 200 – литровые бочки.… Об этом можно рассказывать и рассказывать. Спустя несколько часов стал я собирать и упаковывать свои листы с записями, сворачивать ноутбук, по которому мы смотрели, что осталось от Журавлихи и обелиска. Показал я и вновь поднявшийся монумент.
– Последний год здесь живу, нужно перебираться в город к дочери, тяжеловато одной,- говорит Прасковья Федоровна.- Домов много пустующих, все уезжают. Жалко дом, где прошла вся жизнь, где выросли дети, где знаком скрип каждой половицы, и село, по которому могу пройти даже в полной темноте и не ошибусь тропкой к любой калитке.
Поблагодарил я Прасковью Федоровну за то, что нашла время для рассказа. А также поздравил ее с минувшим юбилеем и передал баночку меда к чаю.
Проезжая мимо большого ухоженного памятника, спросил Валентину Ивановну, кому он установлен.
– Это братское захоронение погибшим в гражданскую войну, здесь покоятся останки 160 погибших.
Может быть, здесь покоятся кто-то из тех, кто принял свой последний бой в начале марта 1921 года. Камелик, старая Порубежка, Журавлиха… сколько еще таких сел с братскими захоронениями, с неизвестными бойцами-героями гражданской войны?…
Встреча с Прасковьей Федоровной добавила мне еще сведений о том далеком и нелегком времени.

На снимке (слева направо): В.И. Белякова и П.Ф. Панина