IMG 19

Илья Тимофеевич Носко перевёз свою семью из-под Полтавы в степное Заволжье как раз перед коллективизацией. Россия поманила хлебороба целинными и залежными землями, которые осваивались в Поволжье. Деятельный крестьянин быстро встал на ноги, засеял поле подсолнечником, заимел свою маслобойку, быков. Началась коллективизация. Крепкое единоличное хозяйство стало иметь опасно, в колхоз Носко идти не хотел: не видел перспективы хорошей жизни для многодетной семьи.

В 1928 году государство стало организовывать образцовые зерновые совхозы, чтобы убедить крестьян в преимуществах колхозного строя. В Клевенке создали молмясосовсоз, вот туда и пошёл работать Илья Тимофеевич. Руки у него были золотые, работы не чурался, семья жила в достатке.

Началась война. Кормильца призвали на защиту Родины, вслед за ним ушёл старший сын. Любе, старшей дочери, было 15 лет, когда она пошла на курсы трактористов, а затем в ремонтную мастерскую. На следующую посевную юные трактористки уже восседали на холодных металлических сиденьях ХТЗ и СТЗ без кабин и гордились красным флажком ударника на трубе «железного коня». Спали в шалашах из борон, накрытых соломой. Работали от зари до зари. После посевной приходил черёд заготовки кормов. Люба косила траву на широкозахватной косилке: по две косы с боков, одна спереди, а сзади двое грабель. Когда всё это включалось, шум стоял такой, что уши закладывало. Ремонтировали технику тоже сами. Мужчины воевали, бронь имел только бригадир, но всем помочь он не мог, так что приходилось девчатам и картер снимать, и подшипники перетягивать, и трактор рукояткой заводить. Во время уборки зерновых к трактору цепляли комбайн. Потом зерно с тока возили в колодах на быках. Однажды девчонкам пришлось в буран перегонять трактора на пугачёвский вокзал для отправки на фронт и ночевать в траншее, вырытой военным, их сопровождающим. Работа тракториста, конечно, не для слабых плеч. Параллельно с работой сдавали и экзамены за 9 и 10 классы. Кстати, в Клевенке была только начальная школа, в старшие классы ходили пешком в соседнюю Рахмановку.

В сентябре 1945 года отец вернулся домой, сверкая орденами, и увёз семью в Пугачёв, где Люба окончила курсы бухгалтеров-экономистов, но работы по специальности не нашла. Отец устроился на мебельную фабрику, которая в те годы называлась обоззаводом — выпускали пароконные хода, веялки, ящики для патронов. В 1948 году Люба тоже начала там работать в отделочном цехе, позже, после курсов нормировщиков, — нормировщицей. В 1950-е годы это предприятие вновь стало деревообрабатывающим заводом (лесозаводом), потом стали делать столы и стулья, поменялось и название. На мебельной фабрике встретила свою любовь — Ивана Ивановича Чуранова, только демобилизовавшегося из Армии. После свадьбы поселились в землянке. Родился первенец Владимир. Большая вода 1957 года разрушила их жилище, решили строить новый дом. Муж был хорошим плотником, работал в ДСУ-2, была возможность выписать стройматериалы подешевле. Дом вышел большой и удобный во всех отношениях, выстроенный с любовью. В нём появился второй сын. Говорят, что мужчина должен в жизни построить дом, посадить дерево, вырастить сына. Чурановы выполнили эту программу вдвойне. Оба сына стали военными. Старший внук с женой, работают в отделе образования. Души не чает бабушка во внучке-любимице.

Дом был как полная чаша — свои овощи и фрукты на участке, выращивались кролики и нутрии, была мастерская для выделывания шкурок, машина, дача в МОПРе, земля под картошку. Любовь Ильинична – рукодельница, мастерица: сготовить, сшить, связать, навести чистоту. Успевала везде — и дома, и на работе. На мебельной фабрике Любовь Ильинична занимала должность начальника отдела труда и зарплаты. Вспоминает о предприятии с гордостью, ведь оно было одним из ведущих в городе, процветающим. Помнит реконструкцию цехов, строительство новых, установку в них современных станков и технологических линий. Фабрика выпускала и корпусную, и мягкую мебель. Приходилось много учиться, ездили на курсы повышения квалификации в Свердловск, в Семёновск.

В 1981 году ушла на пенсию. Этот год принёс в дом трагедию — остался он без хозяина, а Любовь Ильинична без мужского плеча. Пока были силы и здоровье, справлялась с хозяйством. Но время берёт своё, всё труднее становится обрабатывать участок, содержать дом. Сыновья зовут жить к себе, но не в ее силах оставить место, где была счастлива столько лет, где в каждую вещь вложено столько труда, тепла и заботы. Да и как жить в городской квартире человеку, всю жизнь проработавшему на земле? Даже запах стен родного дома прибавляет сил, говорит Любовь Ильинична. В свои 87 лет она ещё потихоньку копошится в огороде, выращивает овощи, правда, там, где требуются усилия, приходится прибегать к помощи детей, приезжающих в гости, и внука. Хорошо, что тот живёт недалеко. Несмотря на слабое здоровье, она с удовольствием ходит на встречи с молодёжью, рассказывает о своей молодости, о тяжёлой работе во время войны. Молодёжь должна знать не только о воинском подвиге старшего поколения, но и о трудовом. А как иначе назвать жизнь Любови Ильиничны? Только подвигом труда во имя жизни, во имя любви.

Л. Шепелева