Во власти есть люди-маркеры. Что бы они ни делали, как бы ни вредили стране, они всегда остаются наплаву – до тех пор, пока сами не сбегут за границу. Таким маркером был отец ваучерной приватизации Анатолий Чубайс, сыгравший сначала выдающуюся роль в захвате власти нынешними хозяевами России, а потом – в развале величайшего достижения СССР, единой энергостистемы. Сегодня на роль главного “маркера” претендует глава Центробанка Эльвира Набиуллина. Предпринимаемые ею экономические шаги сравнимы с действиями “архитекторов перестройки”, которые вполне осознанно разваливали сверху Советский Союз, и даже с кражей у России победы в Первой мировой войне, благодаря революции 1917 года.
Демон из табакерки
Сегодня многие задаются вопросом: ну как так? Ещё недавно инфляция себя относительно хорошо вела, но вдруг в сентябре Набиуллина закричала “Караул! Инфляция! Экономика перегрета!”, а затем влупила ключевую ставку 19%, а в октябре и вовсе подняла до 21%. И инфляция начала расти так, что в магазин стало без слез не войти.
Люди злятся на власть. Именно на это уповают сегодня наши враги. Можно сказать, это единственный, последний оставшийся у них способ не проиграть, потому что военным путём победить Россию, о чём они раньше кричали, не получилось. Более того, наша армия давит, наступает, продвижение в Донбассе ускоряется, и есть ощущение, что ещё немного, и у врага случится надлом. И в этот решающий момент в тылу начинаются непонятные действия с ключевой ставкой и ценами.
После повышения ключевой ставки заёмные деньги банков, необходимые предприятиям на ведение экономической деятельности, автоматически серьёзно подорожали. А следом так же серьёзно стало дорожать всё вокруг – предприятия включают возросшие издержки в цену товаров, перекладывают их на плечи простых людей.
Разве непонятно, чем это может закончиться? Россия уже не раз подобное проходила и, казалось бы, должна была выработать иммунитет. Но власти постоянно, и иногда кажется, умышленно, совершают одни и те же ошибки. Или это вовсе не ошибки, а проверенные эффективные инструменты?
Отмотаем на сто с лишним лет назад
К зиме 1917-го стало ясно, что Германия в обозримой перспективе проигрывает Первую мировую войну. Наступало истощение, в стране начался голод. Если бы русские в апреле или мае перешли в наступление и одержали хотя бы незначительные успехи… С трудом представляю, как бы верховное командование вышло из создавшегося положения… Только русская революция спасла нас от гибели, – писал генерал Эрих Людендорф, с августа 1916 года руководивший вооружёнными силами Германии.
Генералу Максу Гофману, начальнику штаба Восточного фронта, примерно тогда тоже стало ясно, что выиграть войну невозможно. По его мнению, верховному командованию Германии оставалось только одно – постараться не терпеть крупных поражений и зафиксировать войну по линии фронта.
Как раз в это время, против всякого ожидания, произошло событие, которое ещё раз дало шансы германской империи победоносно выйти из войны: это была русская революция, – написал Гофман.
А теперь напомним, с чего революция началась. В Петрограде распространились слухи, что из-за перебоев на железной дороге в городе закончился хлеб. Хотя на самом деле хлеб был. Но власти усугубили ситуацию: на фоне этих слухов они вдруг на несколько дней прекратили его продавать – с целью якобы “пересчитать запасы”. В результате 23 февраля в столице России грянул хлебный бунт, который и перерос в революцию, похоронив “счетоводов” вместе с государством, которому они так плохо послужили.
Как развалили СССР
По тому же сценарию “реформаторы” во главе с Михаилом Горбачёвым разрушали Советский Союз: сознательно дезорганизовывали экономику и били по желудкам людей. Всё началось с введённого в 1985 году “сухого закона”. Бюджет СССР сразу лишился 30% винно-водочных поступлений. Но дело не только в этом: из-за дефицита алкоголя в обществе стал повышаться градус недовольства и раздражения. Люди давились в очередях за водкой и злились на власть. Напряжение росло, а снимать его было нечем. Начался выпуск паленой водки и прочих алкогольных суррогатов, которые отравляли людям мозги.
Ровно то же самое предшествовало революции 1917 года. Тогда в стране также действовал “сухой закон”. И не случайно 23 февраля толпа громила не только булочные, но и винные лавки, и аптеки, где имелись спирт и наркотики (они тогда продавались в аптеках как обезболивающее и снотворное и для многих стали заменой алкоголя). А после октябрьского переворота 1917-го народ со всего Петрограда повалил в винные погреба Зимнего дворца. После “сухого закона” в 1986 году “горбачёвцы” ввели госприёмку, которая внесла свою лепту в создание искусственного дефицита всего и вся. Эту новую службу образовали, выведя из подчинения директоров предприятий часть технологов и обязав их усилить борьбу с производственным браком.
Госприёмке, чтобы оправдывать своё существование, нужно было обязательно находить недостатки. О том, как это происходило, рассказал Алексей Капустин, в 1980-е годы курировавший по линии горкома и обкома КПСС пищевую промышленность Ленинграда и написавший книгу “История нашей еды”: Однажды госприёмка забраковала деликатесную колбасу – её перестали отгружать в магазины. Я поехал на мясокомбинат разбираться. Оказалось, технологи госприёмки установили, что длина некоторых жиринок в колбасе не соответствует норме – 8 миллиметров вместо 6. При том, что их вполне могло растянуть в процессе производства. Тем не менее, госприёмка вернула в переработку всю партию колбасы. Она не поступила в продажу, хотя в Ленинграде тогда колбаса уже была в дефиците. Мясокомбинат понёс огромные убытки.
Валентин Чертинов, tsargrad.tv
Продолжение следует…
Загрузка...
