Четверть века назад Марина Влади, русская француженка, жена великого поэта, писала в своей книге: «В советском Союзе терпимость к пьяницам всеобщая. Поскольку каждый может в один прекрасный день свалиться на улице в бессознательном состоянии в замерзшую грязь, пьяному все помогают. Его прислоняют к стенке в теплом подъезде, не замечают его отсутствия в бюро или на заводе, ему дают мелочь на пиво». А еще раньше, в 1885 году, петербургский адвокат Таганцев писал о нашем городе в своем путевом дневнике: «воочию видел невероятное пьянство, разделяемое Николаевском  со всей матушкой – Русью». Даже если современники эпох переусердствовали в своих оценках, все равно – гордиться нечем. Пьяное зло до сих пор шаркает по городам и весям. Нет от него никакого покоя.

Тогда блюстители порядка придумали вытрезвители. Эти нехитрые заведения появились еще при царе Алексее, потом были модернизированы Петром I и, почти не претерпев изменений, дожили до середины 90 –х годов прошлого века.

Естественно, в Пугачеве тоже был вытрезвитель. Ежедневно милицейские сержанты и рядовые подбирали на улицах города неходячих личностей, чем делали жизнь населения если не безопасней, то хотя бы чище. Штат вытрезвителя состоял из 17 человек, включая бухгалтера и фельдшеров. Даже нынешний немощной районный бюджет, пожалуй, способен содержать такую «невеликую  армию порядка».  Но тут вот какая штука.

Возле вытрезвителя ходили разные нехорошие байки насчет нарушения гражданских прав. Вопрос спорный. На каком стакане нужно остановиться, чтобы своим видом не оскорбить общественную нравственность? Стандартов нет. Каждый по-своему оценивает поведение того или иного человека. У милиции глаз острее, поэтому – пожалуйте  в «черный воронок». Кому понравится?

В 1998 году губернатор Д. Аяцков, в соавторстве с уполномоченным по правам человека А. Ландо, повсеместно прикрыл вытрезвители. Проводники демократии решили, что вытрезвители противоречат Конституции. Заботу о пьяных переложили на медицинские учреждения. К гражданину, лежащему в присутственном месте, стали подкатывать машины «скорой помощи». Приемный покой городской терапии наполнился громким фальшивым пением, матом и перегаром. За шесть месяцев  этого года сюда  поступило 537 человек в состоянии алкогольного опьянения.  Сорок  из этих граждан  употребляли наркотические вещества. Ежедневно сотрудники милиции  привозят на медицинское освидетельствование 3-4 нетрезвых пациента. Дежурный врач и медсестра берут  у них  необходимые анализы, которые указывают степень опьянения. В среднем на каждого такого «клиента» уходит  по полчаса. Это – если пациент не буйный. Но если он агрессивен – то и за час не управиться.

После освидетельствования нетрезвых граждан обычно доставляют в милицию. Там есть  камера административного задержания, в которой они дожидаются решения суда.  Суд, как правило, уже на следующий день выписывает им штраф или назначает несколько суток ареста. Но случается, что пьяные граждане нуждаются в  медицинской  помощи. Отправлять их в камеру нельзя,  а только исключительно в больничную палату снимать тяжелую алкогольную интоксикацию. Лечение, как правило, обрывается, едва начавшись, потому что протрезвевшие пациенты самовольно покидают терапию.

Постоянное соседство пьяных и больных – явление ненормальное, за гранью здравого смысла. Но оно существует и, видимо, долго будет существовать. Пока мы не поймем, что права человека есть не только у пьяниц.

Р. Лесная