Надьке было 12 лет, когда она перестала ходить в школу. Не по собственной прихоти, а по материнскому наказу:

– Хватит с тебя грамоты. Будешь нянчить младшего брата.

До Надьки никому нет дела. У матери свои интересы, у школьных учителей – свои. Никто из них не пришел узнать, что с девчонкой случилось. Вычеркнули из классного журнала, и все. К пятнадцати годам Надька поняла, что нужно самостоятельно устраивать жизнь. Иначе в родной деревне дальше скотного двора пути у нее не будет. Поехала в Пугачев. Только и тут ее никто не ждал. Перебивалась случайными заработками, мыла полы, была сиделкой с малыми да старыми, училась в школе рабочей молодежи. Девять классов – не пять.

А потом пришла любовь. Только светлые дни сменились черными. Любимый человек погиб в автокатострофе. Осталась одна с полугодовалой дочерью. Нахлебалась она тогда лиха – не приведи, господи.

Думала, кому теперь с ребенком нужна? Только молодость раны врачует быстро. В общем, познакомилась с молодым человеком. Видный, ухажёристый, говорил красивые слова. Про ЗАГС не заикался:

– Зачем? Нам и так хорошо.

Надежда верить еще не разучилась. Поехала с возлюбленным в деревню. В Пугачеве он что – то стал попивать, закружился с друзьями и подругами. Она – то беременная была, с тяжелым животом. Только человек от себя не убежит. Все продолжилось: водка, загулы. На надеждины протесты отвечал кулаками. Она терпела, родила сына, надеялась – теперь образумится. Нет, не образумился. Бросил её, сгинул.

Надежда отплакала: человек все – таки, хоть и не путевый, да поехала в родной дом. Мать встретила сухо: нагуляла двоих детей, а мне забота? Не отогрели внуки суровое бабкино сердце, и уехала Надежда с двумя ребятишками в Пугачев. С тех пор с родственниками связь оборвала и никого из них больше не видела. А зачем? Ни поддержки, ни помощи, ни утешения. Одни упреки.

На материнский капитал молодая женщина купила маленький дом на окраине города. Одна надрывалась, приводила его в порядок. Почти всю площадь – детям, чтоб просторно им было, вольготно. Себе – место для сна. Работа случайная – мытье полов в магазинах. Шабашка, в общем. А куда с девятью классами без профессии? Надежда понимала: нужно учиться. Техникум – мечта. Но у нее не было ни одной лишней копейки, не говоря уже о плате за семестры.

Наталья, подруга, попросила нянчить свою маленькую дочь, а сама уехала в Самару. Вначале присылала деньги, потом надолго замолчала. Малышка подросла, называла Надежду мамой. Мало сказать, что Надежда привязалась к девочке. Она полюбила ее трепетно, всем своим существом, приклеилась к малышке душой, как к своим детям.

Приехала Наталья, отвела глаза в строну:

– Нинку в детский дом оформлю. Ни о чем не спрашивай. Я так решила, и все.

– Девочку не отдам, – сказала Надежда каким – то высоким, ломким голосом. Они посмотрели друг на друга и заплакали. Одна – понимая, что ей никогда не будет прощенья. Другая – от обретения чего – то заветного и яркого.

Оформление опекунства – сложная, многоступенчатая процедура. Сейчас говорят, что ее нужно упростить. Может, правильно, может, нет. Все – таки речь идет о судьбе маленького человека, и нужно знать, каким будет его детство, каким он вырастет и кем станет.

С первого захода Надежду и слушать никто не стал. Для нее начались хождения по кабинетам, составление бумаг, очереди, просьбы. Она уставала. У нее были добровольные помощницы, оказывали поддержку. Редкие люди старшего поколения. Молодые скупились на сострадание.

Мать – одиночка, неполная семья, нет постоянного, устойчивого заработка. Какая она опекунша? Одни чиновники говорили об этом мягко, иносказательно, щадя самолюбие молодой женщины, другие не стеснялись. Формально они были правы, но любовь не умещается в параграфы уложений и инструкций. Надежда поняла, что ей нужно выходить замуж, чтобы с новым статусом уже свободно входить в кабинеты.

Это был брак по расчету, впервые официальный. Муж все понимал, безропотно привез справку о зарплате и снова уехал на заработки.

Шел шестой по счету суд. Судья спросил:

– Опекунство обеспечивает поддержку государства, ежемесячные денежные выплаты. Вы стараетесь ради этого?

– Нет. Я хочу, чтобы девочка была со мной, в семье, а не в детском доме. Что можно сделать?

– Можно удочерить.

Надежда согласилась радостно, понимая, что сейчас будет принято решение в ее пользу. Судья предупредил, что при удочерении она уже не будет получать деньги от государства.

– Ну и ладно. Я не за пособием пришла, а за дочерью.

После решения суда жизнь не изменилась. Разве только старшую девочку Надежда устроила в детский сад. Она по – прежнему зарабатывала рубли мытьем полов в магазинах и чужих домах. Денег хватало на самое необходимое: хорошее питание детям, одежду, плату за электроэнергию. Муж был далеко и не собирался возвращаться. Там у него наладилась личная жизнь. Надежда оформила развод.

В доме нет газа. Его устройство требует больших денег, а где взять? Это только в добрых старых фильмах рядом с нуждой появляются сильные мужчины и совершают благородные поступки. В Пугачеве две газовые кампании и хоть бы кто…

Надежда привезла дрова, сама переколола, уложила в поленницу. Что там впереди?

С. Ситниченко

Послесловие.

По понятным причинам я изменила фамилию и имя нашей героини. Но если кто – то захочет ей помочь, обратитесь в редакцию – там дадут ее адрес. В свою очередь Надежда выражает благодарность за поддержку и помощь жителям Пугачева: О.А. Арнаковой, Л.Н. Шепелевой, И.Д. Смирновой, И.Б. Апухтиной.