Ирина Владимировна Ярошина не знала своего отца. Он погиб в самом начале войны. Папой она считает Владимира Устиновича Михеева, пугачёвского архитектора, оставившего в городе добрый след: он автор проекта фонтана «Слоник», который в середине прошлого века радовал жителей в центре города, а недавно был восстановлен в парке за рекой. Проектировал Михеев водопровод в залинейной части Пугачева и многое другое. Всё детство Ярошиной связано с театром, где отчим работал оформителем, а мама суфлёром. Понятно, что живая и подвижная девочка знала каждый уголок за кулисами, была дружна с актёрами, однажды даже участвовала в массовке. Начинала учиться во второй средней, потом – в третьей, открывшейся на месте педучилища. Усидчивостью не отличалась, но уроки русского языка и литературы нравились. Может, педагог В.П. Потапова сумела её увлечь, может, актёрская среда так подействовала, но литература стала любимым предметом. Художественная самодеятельность, вокальная группа, занятия в кружке при Доме учителя были её стихией. Книги полюбила на всю жизнь. У них даже во дворе была собственная библиотека, собранная усилиями соседей. Много книг было и дома, но она их «проглотила» ещё в детстве, поэтому стала активным посетителем всех библиотек. А ещё Ирина Владимировна связывает свои воспоминания о детстве с ребячьей вольницей. «Казаки – разбойники» и другие дворовые игры, катание на верблюдах, купание до посинения губ, несмотря на близкий омут, в который её однажды чуть не затянуло. Парк, где они не только играли, но и лакомились сладким чаканом, морковью, рвали чертогон, дикий чеснок. Знание трав и корешков – наследие военных лет, когда эти травы были не лакомством, а едой.
После 10 класса окончила школу киномехаников в Саратове и какое-то время крутила фильмы в кинотеатре «Ударник», потом работала в ДК. Дом культуры – постоянное место обитания молодёжи, пропадала там с утра до вечера. В это время там работала хореограф из Москвы, обучала бальным танцам, Ирина не могла упустить такой возможности. Там же услышала о наборе молодёжи на стройку в Балаково – поехала в первых рядах. Выучилась на геодезиста – поставили на должность инженера на участок. Полтора года не расставалась с нивелиром и теодолитом. Там, на стройке, встретила первую любовь, но пришлось расстаться: мама заболела, нужно ехать домой. По специальности работы не было. Соседка Э.Н. Журавлёва пригласила в школу-интернат пионервожатой, там как раз место освободилось. Пошла, работала с огоньком, взяла ещё фотокружок, благо, отчим обучил её всяким премудростям фотодела. Через два года ей предложили место воспитателя класса, сформированного в основном из детдомовских. Педагогическая жилка в девушке была от тёток: Г.Я. Янкиной, всю жизнь проработавшей в детдоме, и учителя первой начальной школы А.Я. Янкиной, награждённой орденом Ленина. Ирина отдавала воспитанникам всю себя без остатка, оберегая малышей от всякого негатива, от влияния старших подростков с плохими привычками. Готовила с ними уроки, засиживаясь допоздна, учила мыть полы, приводить в порядок одежду, приучала к чистоте и порядку. К каждому сумела подобрать свой ключик, вселяла надежду на обретение настоящей семьи, родителей, искала родственников. Водила их в походы с ночевкой. Костёр, палатки, печёная картошка, рыбалка, рассказы о себе запомнятся этим ребятишкам надолго. Выпустила одних – дали других. И всё заново. Были и колючие, как ёжики, но очень скоро их настороженность проходила. Одна из выпускниц 1967 года, Марина Анаховская, потом написала ей, что именно походы и личность воспитателя определили её судьбу – она стала топографом-геодезистом. Её классы были самыми дружными, везде были впереди – в учёбе, смотрах строя и песни, различных соревнованиях.
Поступила заочно в пединститут на филфак, но на последнем курсе бросилась в любовь, как в тот глубокий омут из детства. Стихийно возникшее и тщательно скрываемое чувство вышло из-под контроля, когда Ирина танцевала горячий испанский танец с учителем физкультуры Анатолием Ярошиным. Судьба свела их при подготовке к смотру художественной самодеятельности коллективов. Молодых людей неодолимо потянуло друг к другу. Ни осуждающие взгляды, ни шёпот за спиной, ни чувство вины перед семьёй Анатолия – ничто не могло удержать пылкой страсти любящих сердец. В 1969 году они, презрев условности, создали семью. Плод их любви – дочь Людмила.
Госэкзамены Ирина Владимировна успешно сдала, а вот на диплом не поехала, так и осталась с неоконченным высшим образованием. Через год родился сын Владимир, было уже не до учёбы, она дала возможность окончить институт супругу. Анатолий Афанасьевич тоже горел на работе. Соревнования проводил по всем видам лёгкой атлетики и спортивным играм. Часто сам гонял шайбу вместе с мальчишками, у него даже девчонки, самые отчаянные, играли в хоккей. 10 лет, как его не стало, теперь проводятся соревнования в его честь, в добрую о нём память. Дети Анатолия Афанасьевича от первого брака благодарны ей за то, что она их приняла с открытой душой, сдружила всех, встречала как родных, особенно это ценно было после смерти родной матери.
Ирина Владимировна ушла на пенсию в 1996 году. Четверо детей, шестеро внуков, три правнучки – самая большая радость в жизни бабушки. Радость детей и внуков – её радость, их беда – её беда. Двери дома открыты для всех, всегда есть чем покормить с дороги. Выпускники приезжают к ней как к маме – проведать, набраться позитива. В свои 75 лет она не любит говорить о болячках, много читает, трудится на огороде, делится секретами овощеводства, небольшими радостями. «У меня самые лучшие дети, – говорит она,– и самые благодарные, не забывают меня, помогают, один из выпускников, например, приезжает со своим мотоблоком и пашет огород. Сейчас это редкость даже по отношению к родной матери». Недаром воспитанники в школе называли её мамой Ирой.
Что-что, а одинокая старость Ирине Владимировне не грозит. К тому же дочь с зятем возвращаются в Пугачёв с Дальнего Востока – их служба подошла к своему завершению. Нет ничего радостнее чувства, что самые близкие люди рядом, что у них всё хорошо.
Л. Шепелева
Загрузка...
