Накануне Нового года в Доме культуры села Давыдовка состоялась премьера спектакля «Новогодний переполох в Диканьке». Постановщиком праздничного представления стала художественный руководитель Дома культуры Л.И. Кириленко. Все роли исполняли жители села. Черта, например, блестяще сыграл ученик 9 класса Андрей Адамов, а Деда Мороза – учащийся 11 класса Виталий Косенко.
Зрителям запомнилась яркая, полная импровизаций и оттого очень реальная роль Солохи, которую исполнила работница детского сада Т.И. Михрячева. Сельские актеры очень ответственно подошли к подбору костюмов, а также музыкальному сопровождению спектакля. Новогодняя комедия подарила доброе настроение и зрителям, и актерам.
Несмотря на премьеру, аншлага, мягко говоря, в зале не было. Причиной стало нововведение городского отдела культуры сделать вход платным. Сначала стоимость билета пугачевские функционеры от культуры «заломили» в сто рублей. Но встретив протест самодеятельных артистов, которые настаивали на свободном посещении спектакля, уценили свою идею до «сороковника».
Если бы руководители районного ведомства были знакомы с русской классикой хотя бы в объеме средней школы, вряд ли они выступили бы со столь сомнительной инициативой. У А.Н. Толстого в трилогии «Хождение по мукам» есть сюжетная линия о самодеятельном театре в «красном» полку. После премьеры одна из главных героинь трилогии говорит своему мужу:
-А как слушали! У меня такое впечатление, что зритель – это губка, впитывающая искусство.
На что муж ей отвечает:
-Ты права. Русский человек любит театр. У русского человека особая такая ноздря к искусству. Потребность какая – то, необыкновенная жадность…
Возможно, найдутся охотники возразить. Трилогия – это художественное произведение. В жизни так не бывает. Еще как бывает! Вот, например, что свидетельствовал Герой Советского Союза, генерал-полковник, бывший чапаевец Н. М. Хлебников.
«В Чапаеве чувствовался подлинный интерес к культуре. Несмотря на все тяготы войны, он поддержал идею создания театра. В дивизии нашлись красноармейцы с актерскими способностями. Руководила театром жена Фурманова. Чапаев так полюбил театр, что один и тот же спектакль мог смотреть по несколько раз. В штабе дивизии решали, в какую бригаду и когда поедут артисты. Их ждали. Нелегко было найти в степи доски для сцены. Но как-то находили и сколачивали подмостки. Случалось, что вдруг приходил приказ – сниматься с места. Так подмостки разбирали и волочили за собой в обозе. Знали, что артисты приедут выступать.
Что ставили? В репертуаре были классические вещи, пьесы А.Н. Островского. Но и сами сочиняли что-то на «злободневные темы». По ходу пьесы бойцы в возбуждении вскакивали с мест, вмешивались в действие, кричали, одобряя или негодуя по поводу происходившего на сцене. Стреляли в воздух.
Чутье не обмануло Чапаева. Театр был нужен. Пройдет совсем немного времени, и красноармейцы, вернувшись с фронта, пойдут учиться на рабфаки. Из наших бойцов-чапаевцев выйдут и музыканты, и художники, и литераторы. Первый толчок к художественному осмыслению жизни дал им чапаевский самодеятельный театр».
Вдумайтесь в глубинный смысл слов старого генерала: толчок к художественному осмыслению жизни дал театр. А век спустя на территории, откуда Чапаев ушел в легенду, «художественное осмысление» пытаются заронить в умы за 40 рублей. Что последует за коммерциализацией самодеятельного искусства, предугадать не сложно. Едва заполненные залы, разочарование самодеятельных артистов. И ничего не будет. Ни художественного осмысления, ни развития искусств и интеллекта. Серость и попса победоносно зашагают по району.

Р. Лесная