Кто вам сказал, что умирают с грелкою
И тяжело опершись на костыль,
Те трубачи, что на полотнах Грекова,
Роняют стон в проселочную пыль!?

Двадцатый век. Тачанок преимущество.
Не калачи сулит тебе судьба.
У пацана последнее имущество –
Заплатанная медная труба.

В середине шестидесятых годов прошлого века, автор этих и других мощных стихов, семнадцатилетний Володя Чиликин за талант был принят в московский литературный институт им. Горького без экзаменов.
Он проучился там два года и был отчислен. За поведение, несовместимое с высоким званием советского поэта. Алкоголь и неуживчивый характер Володе прощали. Но когда он перестал считать социализм единственно верным и правильным учением, припомнили все и выпихнули из столицы. Так Чиликин снова оказался в Пугачеве. Работал корреспондентом в “Новом Заволжье”. Вообще-то, местная власть относилась к нему бережно. При дефиците жилья Володя тут же получил квартиру.

чиликин

При газете действовало литературное объединение, которое собирало творческих и талантливых людей. Читали свои стихи, рассказы, спорили, искали истину, состязались в острословии, дурачились. Как-то Володя написал своему коллеге А. Мухопаду пародию на эпитафию: “Под камнем сим, забвенью рад, лежит бедняга Мухопад”. Будто напророчил. Мухопада бросили все: родные, близкие, знакомые. Он смотрел глазами бездомной собаки и, не дожив до пятидесяти лет, умер от одиночества.

У поэтов странные судьбы. Василий Шабанов, родом из Родионовки, Краснопартизанского района, успел выпустить в только одну книжку стихов и загадочно погиб в середине семидесятых годов. Уже будучи ответственным  работником ЦК ВЛКСМ, он поехал в командировку в Узбекистан и был расстрелян в машине неизвестными.
Чиликин избежал пули, но не избежал тюрьмы. Был срок за драку. Тяжкое время расскаяния и несвободы.

Опять как встарь: осудят и ославят…
Шагнуть с крыльца, исчезнуть за углом.
Но только что же все-таки заставит
Раздумья нянчить под твоим окном?

Его нигде не печатали. Ни до тюрьмы, ни после. Слава пьющего, мятежного человека прочно закрепилась за Чиликиным. Только в перестройку Наталья Шульпина, ответственный секретарь журнала “Волга”, знакомая с Володей еще по работе в молодежной газете, пробила в саратовском альманахе подборку его стихов. Официально творчество Чиликина никто не признавал. Чтобы печататься, нужно было стать членом Союза писателей. Чтобы стать членом Союза, нужно было печататься. Замкнутый круг.

– Мои стихи никому не нужны, – говорил поэт. Он плотничал, занимался оформительством, подрабатывал в газетах. Как любой талантливый человек, он был талантлив во многих ремеслах и это давало ему средства к существованию.
Свою первую и единственную книжку стихов Чиликин увидел в 44 года. К тому времени он выпускал в Челябинске авторитетную газету “Свое дело”. В ней не только печатались новости местного бизнеса, но и экономическая аналитика редактора под псевдонимом В. Пугачев. Итак, мы узнаем другого Чиликина. Это не хулиган, не скандалист, немятежный поэт, а деловой человек. Наконец то, появилась семья, деньги, возможность издать книгу. Но он уже не хочет этим заниматься. Перегорело. Маленький сборник не самых лучших стихов вышел помимо воли и участия автора. Выпуск книжки организовала жена.

Газетная работа принесла разочарование. В редакцию пришли “братки” благодарить за статью.  Оказывается, публикация в газете побудила прокуратуру завести уголовное дело против конкурирующей группировки.

Донкихотствую в сумрачной славе,
А точнее – в хваленой хуле.
Ослабеть, оступиться не в праве,
На ухабистой этой земле.
НО догадкой тверезой угасну:
В отчем поле и землях иных.
Сколько копий сломал понапрасну,
Сколько мельниц сгубил ветряных.

Последний пугачевский романтик закрыл газету в Челябинске и приехал в родной город доживать жизнь. Он купил двухкомнатную квартиру, жил с женой скромно, иногда по старой памяти заходил в редакцию “Нового Заволжья”.
Постоянно возникали проблемы со здоровьем. Врачи говорили, что нужно беречь сердце, но Чиликин не слушал советов. Он умер, когда ему было немногим больше пятидесяти.

Пугачевская земля почти одновременно дала стране трех больших поэтов. Владимир Чиликин в своих лучших стахах сравним с Михаилом Светловым, Виктор Шеховцов – с Николаем Рубцовым, Виктор Драгунов – с Павлом Антакольским. Ничто не проходит зря. И может быть, творчество наших земляков еще будет востребовано.

Из архивов Г.Н. Аристова