Сергей Николаевич Голубев, генеральный директор ООО «Пугачевская ДорПМК», ООО «Пугачевский каменный карьер», ООО «Любицкое». Главным достижением своей жизни он считает пятерых внуков. В его рабочем кабинете есть много чего занятного, но портрет улыбчивых пацанов в обычной рамке под стеклом стоит на самом видном месте.
– Сергей Николаевич, если человек руководит сразу тремя предприятиями, значит, он в людях хорошо разбирается. Вас, наверное, никогда не обманывают?
– Еще как кидают, до безобразия. Просто я иду напролом.
– Вы кем себя ощущаете: дорожником, строителем, аграрием? Или Вы талантливый менеджер? А может, Вы толковый руководитель?
– Ничем не гнушаемся: и мелиорацию внедряем, и склады строим, и благоустройством занимаемся, и церковь поставили пять лет назад.
– Как Вы относитесь к тому, чтобы закатать рукава и на объекте поработать физически?
– Когда я пришел работать в «ДорПМК», смотрю: мастер лопатой раствор раскладывает. А вокруг него десять рабочих стоят и наблюдают. Отчитал его: ты должен подсказать, но сам не работать. Когда руководитель берется за молоток – это несерьезно.
Слово «сам» уместно в детстве или когда ты женился. К примеру, я баню поставил сам, отмостки делал сам… Я и каменщиком могу работать, и штукатуром, и на башенном кране, и на тракторе. И болт завернуть не проблема. Но когда ты руководитель, ты должен вовремя поставить на площадку раствор, чтобы подчиненный смог заработать. Потому что мы сдельщики, у нас большую роль играют расценки. А если рабочий будет вынужден простаивать, он ничего не заработает. Ну и грош тебе цена.
– Ну, тогда Вы прирожденный экономист?
– Ничего не люблю считать. Как идет, так и идет. Как по накатанной все катится, так и катится.
– Да, но только почему-то получается неплохо?
– Потому что работаем. Почему при СССР развалились колхозы? Все председатели пили безбожно.
– Вы так думаете?
– Это стопроцентно. В свое время в колхозах комбайны, дай бог, если отрабатывали один сезон, потом их списывали в утиль. А мы их покупаем, бережем и чиним. И никто ничего не растаскивает, потому что камеры ставим. А в те годы руководители ПМК сильно увлекались спиртными напитками. Дело только в этом.
– Ни в коммунистах, ни в советской власти, ни в плановой экономике?
– Наоборот, считаю, что плановая экономика должна быть. Иначе будет как сейчас, когда не представляю, что делать в «ДорПМК», – дадут мне дорогу или не дадут. Хорошо, Вячеслав Володин протолкнул идею с трехлетним планом, и человек понимает, что будет делать завтра. А раньше ведь мы понятия не имели, поступят деньги или не поступят. Их в Саратовской области раньше ведь никогда не было.
А в колхозе я сам себе бюджет верстаю. Получил хороший урожай, значит, у меня деньги есть. А не получил – значит, я не доработал. В Пугачевском районе не знаю ни одного руководителя, который бы пил, просто не знаю. Все очень серьезно относятся к своему делу, за каждый гектар земли боремся. Потому что этот клочок земли даст определенную прибыль. Заметьте, зарплаты в сельской местности выше, чем в городе. А какой зарплата могла быть, если бы не зерновой демпфер? По моим самым скромным прикидкам, только ООО «Любицкое» Пугачевского района потеряло от заградительной пошлины порядка 50 миллионов рублей. А вернется всей Саратовской области только 410 миллионов. И когда? И каким образом?
– Что человек должен сделать, чтобы Вы его уволили с работы?
– Он может пить и не ходить на работу, но мы все равно терпим. Мы слово «увольнение» давным-давно забыли. Работать-то некому. Но если гробит технику, то, конечно, выпроваживаем. Я ненавижу пьяниц. У меня никто не пил в роду, и дети такие же. Но это не значит, что я не люблю погулять. Но только в хорошей компании и только после работы. Наше поколение научили, что в понедельник надо будет выходить на работу, и мы в воскресный день уже старались воздерживаться. Боялись нарушить трудовую дисциплину. А сейчас молодой человек всю ночь прогулял, утром проспал, не вышел на работу и считает это в порядке вещей. Жизнь немножко изменилась.
– А Вы курили когда-нибудь?
– Служил в Германии, и мне мои друзья написали, что девушка не дождалась. Вот тут я закурил. А бросил, когда родился сын. Сорок лет уже не балуюсь. Представляете, тогда 10 рублей вычитали из зарплаты за бездетность, и 15 рублей в месяц уходило на сигареты. А на заводе СЭПО было что-то вроде кассы взаимопомощи, куда можно было направлять часть зарплаты с пользой. И когда нам с женой понадобилось, мы купили кровать, стол, холодильник и жили, в общем-то, неплохо.
– А как Вы занялись сельским хозяйством?
– Когда я возглавил «ДорПМК», тут же организовал подсобное хозяйство, развел свиней, завез овец, пробурил скважину. И на одном из совещаний при главе района с радостью отчитался, как о народе забочусь. Буквально на следующий день пришли из налоговой и накрыли за незаконное использование недр на сорок тысяч рублей. С тех пор я стараюсь ничего не афишировать. Но тот опыт пригодился.
В начале двухтысячных были большие проблемы с деньгами, спасались в основном взаимозачетами и ДНО, и бывший заместитель председателя областного комитета по дорожно-транспортному строительству Виктор Стародубцев не уставал повторять: «Вы просто обязаны что-то придумать, помимо дорог. Иначе вы не сможете сохранить коллективы».
Тогда земли было море, она была «ничейной», относилась к местным руководителям. Ну и мы решили рискнуть, взять на пробу 300 гектаров земли в направлении поселка Чапаевский. Заасфальтировали склад в Новой Порубежке у Михаила Константиновича Золотова, он нам дал семена ячменя, и мы в первый раз посеяли. Получили, вы не поверите, по 15 ц/га, после реализации урожая мне удалось закрыть половину годового фонда зарплаты «ДорПМК». На следующий год посеяли гречиху на тех же площадях, намолотили где-то 500 тонн, полученных денег хватило закрыть уже годовой фонд оплаты труда. Вот так я немного «приподнялся».
А потом начали рушиться колхозы, начали раздавать землю налево и направо, и знакомые просто посоветовали обратить внимание на ООО «Любицкое». Жаловались, что там все разваливается, все растаскивается, от ферм осталось одно здание. Подумав, собрал в Любицком собрание, предложил коллективу свои услуги спонсора, а прибыль делить на две организации. Когда посмотрел: деньги уходят, а результата нет. Пришлось пойти на ручное управление производством. Стали ездить в хозяйство, руководить всеми процессами и постепенно «вырулили».
Когда начинали, в хозяйстве было всего два трактора на ходу: «Кировец» и «Алтаец». Из «ДорПМК» пригнали тракторы, зацепили плуги и стали пахать.
– Очень важная тема преемственности. Многие успешные, весьма рентабельные проекты закрываются только из-за того, что дети не хотят возвращаться в деревню, не любят и не понимают дела отцов.
– У меня сын военный. Заканчивал Сызранское вертолетное училище, служил и в Вязьме, и в Джанкое, и в Ростове, был в горячих точках, но уже четыре года как у меня работает. Все процессы в хозяйстве проходят под его руководством.
– Вы его не сломали, когда заставили «приземлиться» на родине?
– Нет, и я такой же. Меня оставляли в Германии служить сверхсрочником, но я отказался и вернулся в Пугачев. Почему-то нас сыном тянет именно в эти места. Ну а если уж больно хочешь в Москву, садись в самолет, недели вполне хватит, чтобы обойти театры и музеи. У нас здесь нет суеты, удивительный воздух и простор. А в Москве я задыхаюсь. Даже в Саратов сейчас невозможно ездить.
– А кто Вас сделал по жизни смелым, ведь Вы очень часто принимаете рисковые, неординарные решения?
– А кто вам сказал, что я смелый? Просто надо смотреть не под ноги, а вперед. Любой руководитель должен обеспечить своих людей работой. Ну и достойными условиями труда.
– Вы, наверное, к банковским кредитам относитесь как к неизбежности?
– Молодые все-таки оперативней разбираются в этом деле. Пришел, например, ко мне мой сын и предложил: «Пап, давай возьмем кредит, со всеми расплатимся, а семечку пока продавать не будем». Умное решение? Умное! Взяли кредит, расплатились со всеми. А семечка, которая стоила тридцать рублей, поднялась в цене до сорока. И мы покрыли все проценты, да еще сэкономили. А если б были все элеваторы государственными, мы бы заложили свой урожай в них, и пусть он лежит, и не строили бы каждый у себя склады, не думали о заградительных пошлинах. А сейчас мы только и делаем, что нервы тратим.
– А кто Вас учил премудростям земледелия?
– Учился у соседей, у того же Юрия Ивановича Долгополова. Он мне говорил: «Четыре тысячи гектаров озимых тебе хватит, чтобы выжить, а остальное – на развитие, гасить долги». Так мы по его сценарию и работаем: 4-4,5 тысячи гектаров озимого клина, остальное – просо, подсолнечник. И всё стало получаться. Но прежде пришлось изрядно помучаться, и процесс этот был долгим.
Кормить три организации тяжело. Но сейчас и «ДорПМК» сама себя обрабатывает, потому что деньги пошли, людям начали платить. И карьер сам себя обрабатывает, поскольку благоустройство стало модным, склады строим, технику обновляем.
– Расскажите про Ваши отношения с Ю. Долгополовым?
– Считаю, если бы он в свое время остался в должности главы района, он бы многое сделал для района и людей. Другое дело, что ему не дали, испугались: вдруг не туда полезет. Говорят, он пришел на заседание депутатов, сел в президиум и как начал с глав муниципальных образований спрашивать, почему крыша на Доме культуры раскрыта, почему то-то и то-то. – А ты к фермеру ходил? – Да он все равно денег не даст. – А ты у него просил?
Понимаете, глава муниципального образования должен быть политиком и дипломатом ради пользы дела. А его гордыня никому не нужна. Я ведь не боялся обращаться за помощью даже к прокурору. А что? Человеку приятно, когда к нему обращаются, и он всегда пойдет тебе навстречу.
Кроме того главой района должен быть авторитетный человек, который бы чувствовал за собой силу. Нужно, чтобы он не боялся общаться с народом и знал, с каким ключом к каждому подойти. Я не против муниципальной власти, нового главы, районного совета, но в районе должна быть, как мне кажется, еще одна авторитетная структура типа совета директоров. И того же Долгополова можно избрать, потому что он практик, разумный человек и к тому же неравнодушный. А это главное.
Приведу один пример. Вы знаете, сколько сейчас стоит форма для футбола. Если для команды, минимум 70-80 тысяч рублей. А видов спорта очень много. Чтобы поехать на соревнования, все же обращаются к колхозникам, потому что промышленности в городе практически не осталось. В 2020 году я купил для парка детскую карусель за миллион триста тысяч рублей. Предлагал, давайте построим фирменную волейбольную площадку, она стоит всего 5 миллионов.
Просил прежнего главу района: выдерни мне аграриев в город, собери. А я уже с ними побеседую. Урожай тогда был хорошим, можно было реализовать проект. Тем более что мы уже и щебенку завезли. Нужно было поставить стойки, сетку и приобрести самое дорогое – фирменное покрытие. Но глава не сработал, видимо, постеснялся лезть руководителям в глаза, потому что потом его тоже попросят помочь.
Меценатство должно быть! Тот же Рашидов из Духовницкого района подарил «скорую помощь», Роза Акчурина из Озинок тоже не пожалела три миллиона. А если б несколько человек это сделали? А Юрий Иванович лучше всех подходит для руководителя нашего объединения, он знает всех и каждого, ему не трудно объехать все поля, он чувствует, кто чем дышит.
По публикации сайта: kresdvor.ru
Загрузка...
