22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Жизнь разорвалась на две половины: тыл и фронт. До Победы оставалось 1418 дней и ночей отчаяния и мужества, надежды, тяжкого труда, героизма, невозвратных потерь и неиссякаемой веры. В Пугачеве с первого дня войны была очередь в военкомат. Будущий Герой Советского Союза 16 – летний В. Ерошкин, сын чапаевца, признанный дворовый лидер, осаждал призывной пункт.
– Вы не можете отказать, я добровольно…
Сколько было таких заявлений! «Вставай, страна огромная» — это не приказ, это зов души. Почти все, кто первым принял на себя мощный удар врага, пали на полях сражений. Потери Пугачева велики. Мы поныне оплакиваем павших воинов, понимая, кому обязаны последующей жизнью поколений. У нас прочная память, и мы с горечью думаем, насколько хлипкая она у правителей закордонных стран. Они кидают в Россию камни, умаляют наш вклад в Победу, хотя три поколения назад народы Европы плакали от умиления, встречая советских воинов – освободителей. Германский фашизм тогда бесчинствовал на континенте, и только Советская Армия была способна справиться с этой, казалось, несокрушимой силой зла.
Не нужно нас дразнить. Достаточно оглянуться назад, и станет холодно спине всем, кто волей или неволей был втянут в войну и оказался по ту сторону линии фронта.
Мой отец, Николай Петрович Аристов, летчик – штурмовик, 13 марта 1944 года писал в Пугачев: «Правительство отметило мои ратные дела и наградило меня орденом Боевого Красного Знамени. Получая награду, дал себе слово, что жизни не пожалею на благо Родины нашей. Смерть за смерть, кровь за кровь. Вот так – то оно лучше». Ненависть к врагу была лютой. Ее идеолог, писатель И.Г. Эренбург призывал: убей немца! Великий гуманист, человек высокой культуры и обширных знаний в самом начале войны вывел для врага формулу смерти, и она была настолько разящей и действенной, что Гитлер обещал повесить Эренбурга рядом со Сталиным. Чем закончились эти угрозы – все знают. И сейчас не следовало бы давить нас санкциями. Война без пушек – тоже война. Так что поостереглись бы господа…
У нас в каждой семье – фронтовые письма, желтые треугольники. Наверное, там, за границей, таких писем нет, а если и есть, то иного содержания. Иначе как можно простить себе мерзость по отношению к народу, который вынес на себе основную тяжесть войны, заплатил за свободу и мир 30 миллионами жизней своих граждан. 8 тысяч павших воинов – пугачевцы, а среди них отцовские друзья – товарищи. Вот что отец пишет родным в фронтовом письме от 5 марта 1943 года: «Я не найду слов передать вам мои переживания. Известие о смерти Миши наложило тяжелый отпечаток на мое сердце. Никогда я еще не был так глубоко потрясен. Хороший был парень Михаил». Через восемь месяцев погиб еще один отцовский друг – Игорь Должанский. Сколько оборванных жизней! Сколько молодых, красивых и сильных людей легли в землю, не успев оставить детей. Это так называемые косвенные потери войны. Для Пугачева косвенные потери составили более 20 тысяч неродившихся граждан. Сколько времени прошло, но мы до сих пор ощущаем провал в людских ресурсах. Не хватает хороших специалистов, врачей, станочников, управленцев. Наверное, ни один народ мира не пострадал в войну так сильно, как многонациональный советский.
Отца сбили. Он дотянул штурмовик до своих. Машина жестко ткнулась в землю. Отец чудом остался жив. Потом были госпитали: один, другой. 15 июня 1944 года он написал домой: «Теперь я уже не буду летать ни на штурмовиках, ни на истребителях, а как-нибудь по – стариковски на У-2. Я живу на частной квартире со своим товарищем по несчастью: он тоже летал на штурмовиках, а теперь, после ранения, тоже будет летать на У-2». Отцу предлагали быть инструктором в школе летчиков, но он отказался от тыловой службы и напросился на фронт в звено связи.
Из Пугачева пришло известие о гибели еще одного отцовского товарища. 28 декабря 1944 года отец пишет домой: «Я был очень огорчен извещением о гибели Валентина – еще потерял одного старого друга. Мне бы сейчас в штурмовую авиацию. Ведь за Игоря и Мишеньку я отомстил достойно. Что сделаю я на своем кукурузнике?».
Отец служил тогда в польской армии. Там не было своих подготовленных пилотов. Может, фраза «Что я сделаю на своем кукурузнике» подвигла его к действию. Он превратил «кукурузник» в боевой самолет. Тот мог нести бомбовую нагрузку 300 килограммов, и отец, как раньше, но только ночью, «утюжил» передний край противника. Поляки оценили мужество офицера связи и наградили его орденом «Виртутти милитари» и медалью «Заслуженным на поле Славы».
Отца ранили на излете войны, в апреле. Об этом он сообщил мимоходом. После Победы 2 июня 1945 года окончательно успокоил родителей: «Я жив и здоров. Рана моя быстро зажила, и я имел счастье еще раз схватиться с врагом в его логове».
Я обращаюсь к фронтовым письмам отца, потому что в них правда о войне, о ненависти к врагу и любви к Отечеству. В них не придуманные персонажи, не художественный вымысел. В них – ощущения фронтовика, атмосфера той поры.
Войны выигрывают не полководцы, не герои, а народ. И хотя народ – понятие насколько могучее, настолько и общее, я вижу в этом «общем» лицо моего отца, и мне не нужно говорить, каким должен быть патриот.
Жители тылового Пугачева и сел района помогали фронту. Они обеспечивали работу шести госпиталей, донорских пунктов, работали на полях, фермах, предприятиях. Доля женского труда и труда подростков поднялась до 72 процентов. За годы войны район дал государству почти пять миллионов пудов хлеба, десятки тысяч тонн сельскохозяйственной продукции. Местная промышленность за годы войны увеличила объем производства в полтора раза. Не случайно Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин присылал в Пугачев благодарственные телеграммы. Такая самоотверженность заслуживала похвалы.
22 июня — одна из самых трагических дат. Страна отмечает ее как День памяти и скорби. Мало приспускать флаги, мало отдавать дань любви и признательности всем, кто приближал день Победы. Мы должны строить свою жизнь так, чтобы она была достойна подвигов и жертв победителей.
Г. Аристов
Загрузка...
