Сегодня в гостях у «Пугачевского времени» директор энгельсской мебельной фабрики, вице – президент ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России Александр Ильич Носко. Он родился и вырос в Пугачеве, окончил здесь школу рабочей молодежи, два года работал столяром на пугачевской мебельной фабрике.
– Александр Ильич, Вас в 27 лет назначили директором энгельсской мебельной фабрики. При социализме в таком возрасте руководить предприятиями не допускали. Откуда такая милость по отношению к Вам?
– До директорства я работал на фабрике главным инженером. Тогда мне было еще меньше лет – 26. Предприятие – разруха. Котельная остановлена, подстанция и компрессорная опечатаны. Но у меня был хороший опыт. В Саратове я пять лет работал начальником цеха с законченным циклом производства. В подчинении – 350 рабочих. Директором там был суровый человек, фронтовик. Он умел работать с людьми, и я многое у него взял. В Энгельсе мне пришлось быть не только главным инженером, но и исполнять обязанности директора, заниматься административной работой. О руководителе судят по показателям предприятия. Фабрика стала подниматься. Вот так я стал директором. Никакого блата, никаких протекций. Должность заработал, как говорится, собственным горбом. Верите, приходил домой, и у меня не было сил раздеться: до того выматывался.
– Вопрос, который не дает покоя: почему Ваша фабрика процветает, а пугачевская рухнула, сгинула, исчезла?
– Когда наступила пора так называемых преобразований и все покатилось вниз, со мной были единомышленники: специалисты, рабочие. Они мне верили. Но не только они. В Германии я встретился с заинтересованными людьми от бизнеса, и они без предоплаты предоставили фабрике оборудование с рассрочкой платежа на год. Случай небывалый. Контракт я выполнил, и под эту благополучную кредитную историю немцы мне стали доверять. На фабрику пошло новейшее оборудование с программным управлением. Совершая сделки, я смотрел не только на станки и линии, но и на организацию производства, технологические потоки. В общем, набирался опыта, знаний. Внедрял их способ производства у себя.
Есть еще один момент, который повлиял на успешный ход событий. Перед самыми реформами мне довелось учиться в США. Это были первые шаги высшей школы международного бизнеса. Нас так нашпиговали – разобраться невозможно. Когда приехал домой, подумал, что ничего полезного не привез. Только спустя время я с удивлением обнаружил, что мои мозги со скрипом поворачиваются по капиталистическому компасу. В общем, к переменам, которые у нас вскоре последовали, я был внутренне готов. Я знал, что и как делать. Вся эта совокупность факторов позволила фабрике стать одной из ведущих в отрасли. В Пугачеве не были готовы к работе в новых условиях. Так сложились обстоятельства. Момент невезения.
– Кухни Вашего производства известны в регионе, стране, за рубежом. Как удается конкурировать с известными фирмами, обходить их, утверждать свою марку?
– Наши кухни, а фабрика на них всегда специализировалась, сейчас стоят в салонах рядом с продукцией известных западных фирм. Продажа идет на равных. Нас всегда учили, что все производственные процессы должны быть механизированы. Ерунда. Когда я проехал предприятия Италии, Германии, Швеции, то понял, высокое качество чисто машинным способом не получишь. Только руки мастера могут довести изделие до совершенства. Мы первыми в России это поняли и первыми внедрили. Конкуренция – это как бег на длинную дистанцию. Кто-то всегда уходит в отрыв, его догоняют, перегоняют, потом уже догоняет бывший лидер и так бесконечно. Это жизнь. Чтобы предлагать свою продукцию, нужны свои магазины. У нас есть свои салоны. Но их мало. Так что впереди работы – непочатый край.
– Вы, выходец из рабочей семьи, сейчас стали фабрикантом. Вы не испытываете от этого внутреннее противоречие, дискомфорт? Воспитание, идеология прошлого вряд ли может исчезнуть бесследно.
– Я не чувствую себя фабрикантом. За мной коллектив, и я забочусь о каждом работнике. Предприятие пока не достигло высокого социального уровня. Но признаки есть. Например, беспроцентные ссуды, материальная помощь, обустроенный производственный быт. Со многими я проработал на фабрике 35 лет. Есть династии. Переживаю, когда сотрудник увольняется. Как правило, причина ухода одна – переманили конкуренты. У меня хотели отнять фабрику. Знаете, эти рейдерские захваты. Ощутил, насколько коррумпирован правящий слой. Коллектив занял мою сторону, а справиться с организованной рабочей силой нахрапом невозможно.
– Носко – депутат, Носко – член Президентского Совета. Есть другая общественная работа. Ее можно выполнять по – разному. Можно молчаливым присутствием. Это гарантия от конфликтов. Можно отстаивать свою позицию, свои предложения. Это обязательно неприятности. Так как работает Носко?
– В депутаты идут для того, чтобы реализовать свои возможности для людского блага. Собрание – это столкновение мнений. Бывает, говорим на повышенных тонах. Но страсти стихают, никаких обид, вражды. Все понимают, был рабочий момент, возможно, излишне эмоциональный. По спорному вопросу принято решение, его нужно выполнять. Быть пассивным молчуном мне не с руки. Я люблю движение, дело.
– Для человека всегда была и остается главным в жизни – семья. Если можно, расскажите о своей семье, своем доме.
– У меня так сложилось, что семья и работа неразделимы. Моя дочь Елена (она кандидат экономических наук) на фабрике занимается маркетингом. Она – моя надежда и опора. Сын Илья тоже окончил экономическую академию, по образованию финансист. Он ведет на фабрике самое трудное направление – информационные технологии, технический и конструкторский отделы. Со временем он заменит меня в управлении фабрикой. Моя жена Нина – коммерческий директор. У нее трудная работа. Было время, когда предприятия разваливались по банальной причине – их разворовывали. Теперь все расходы – через финансовый план. С одной стороны, вроде, неплохо, когда на производстве у тебя такая надежная поддержка. С другой – семья не отключается от работы. Те же планерки, только дома. Это неправильно, но так сложилось. Растут внуки – моя радость.
– Производство отнимает массу времени. Тем не менее всегда находится свободный день. Как Вы его проводите?
– Я страстный охотник, причем занимаюсь охотой почти профессионально. Гоняюсь за волками по всей области. Это хитрые и коварные хищники. Добыть их стоит великого труда. Недавно увлекся рыбалкой, спиннингом.
– Родной город Пугачев. Вы как-то связаны с ним сейчас?
– Пугачев – это родина, это все. Здесь прошли детство и юность. Здесь дорогие моему сердцу могилы. Раньше я часто бывал в городе детства, сейчас реже, но раз в год обязательно брожу по его улицам, встречаюсь со знакомыми, захожу в парк. Он разительно изменился в лучшую сторону. Воспоминания, воспоминания….
Вопросы задавал С. Ковальский
Загрузка...
